У мужа мама сильно закладывала за воротник, поэтому муж позвал меня на серьёзный разговор:

— Мишу к нам надо забрать. У него выпускной класс, а он ночами не спит из-за мамашиных гостей.

Мише тогда было семнадцать лет. Одиннадцатый класс, вторая четверть, 18 лет ему должно было исполниться в марте.

— Школу окончит, поступит — съедет в общежитие, не поступит — уйдёт в армию, — объяснил муж. — Всего на несколько месяцев. Давай вытащим парня?

Квартиру мы купили почти сами, впроголодь насобирали на первый взнос, взяли ипотеку. Мать мужа не приняла вообще никакого участия в покупке нами квартиры, да и куда ей с её увлечением? Не подумайте, что мы просили, просто это важный момент, позже станет понятно, к чему это уточнение.

Забрали, Миша школу окончил, никуда не поступил, отправился служить. За год, пока его не было, мать мужа нашла себе мужичка по душе, такого же любителя горячительных напитков, и решила, что будет квартиру продавать: не хотелось ей на Урале жить, захотелось на юге косточки греть.

Пришёл Миша из армии, месяц у мамы пожил, потом она его выставила, квартиру продала и уехала куда-то со своим мужчиной. Иногда звонила, денег просила, по голосу слышно было, что трезвой жизнью там даже не пахнет. Насколько я знаю, купили они какую-то лачугу в какой-то деревне, где разница — кто его знает? Но сейчас не об этом.

Добровольно выписываться Миша отказался, поэтому его через суд выписали новые владельцы. Квартиру приватизировали на бабку и мать, когда моего мужа и Миши ещё в проекте не было. Бабка тоже спилась, умерла от отравления некачественным алкоголем, её половина дочери досталась, так свекровь стала единоличной собственницей. Захотела — продала, никто ей не указ.

— Я вас вырастила, вы оба взрослые, теперь для себя жить буду, — сказала она на прощание.

Мы снова деверя у себя приютили. Работа или учёба его не интересовали, ему хотелось с девками по клубам гулять. Несколько месяцев развлекался, пока у нас терпение не лопнуло: у нас ипотека, ещё безработного парня кормить, который ест не как птичка. Муж брата перед фактом поставил: или работа, или пошёл вон.

— Работа! — сказал этот великовозрастный лоб.

Сам не нашёл, ему муж помог, пристроил к знакомым учеником на мебельное производство. Через полгода, когда Миша начал получать полноценную зарплату, то он съехал, снял себе квартиру. Мы с мужем вздохнули свободно: всё-таки присутствие в квартире лишнего человека, пусть он и брат, очень напрягало.

В 2020 году у нас родился первый ребёнок. Материнским капиталом мы погасили часть ипотеки, ещё пятьсот тысяч нам дали мои родители, как подарок на рождение внука, эти деньги мы тоже отдали банку, плюс взяли потребительский кредит на сто пятьдесят тысяч, и окончательно закрыли ипотеку. Мои родители не миллионеры, обычные люди, деньги были из отцовского наследства, которое он получил.

Не успели мы порадоваться тому, что стали совершенно свободными людьми с собственным жильём, как Миша, удачно проживший без нас четыре года, заявил права на нашу квартиру.

После трудоустройства деверя муж не прекратил с ним общение, они созванивались, Миша иногда приезжал к нам в гости. А тут он приехал и сообщил, что у него девушка ждёт ребёнка, мебельных цех почти стоит, денег толком нет, а им нужно где-то жить. Где именно, он указал. У нас.

— Расписывайтесь, если она работает, берите ипотеку, ты же официально работаешь, должны дать, — посоветовал ему муж.

— А деньги на первый взнос где взять? Не всем так везёт, как вам, — заявил Миша.

Пока он жил с матерью, то слышал, как она всем своим собутыльникам хвасталась, что мы купили квартиру только с её помощью. Где выпивающая женщина взяла деньги? Так нашла в квартире бабкины спрятанные золотые украшения, их продала, деньги нам отдала. А раз нам помогла мать, которая и мать Миши тоже, то мы, вроде как, должны приютить его семейство. Вот такую чудесную версию выдал деверь.

Муж еле удержался, чтобы в голос не захохотать:

— Бабка ещё при жизни все украшения пропила. Никто нам не помогал. Мы сами копили, комнату снимали, питались одними макаронами.

Миша нам не поверил. Он вбил себе в голову, что раз мы приобрели жильё с помощью бабкиных украшений, то он имеет полное право у нас жить. Он даже матери позвонил, которая заплетающимся языком подтвердила, что если бы не она, то мы бы на вокзале жили.

— Ну хорошо. Что там у бабки было? — муж задумался. — Пара колец, перстень, серьги, две цепочки, браслет. За полную стоимость никто не бы купил, значит, ломбард или скупщики. Много за этот всё дадут? Сам как думаешь, хватит на первый взнос?

— Это был антиквариат! — не сдавался Миша.

Муж устал всё объяснять брату: антиквариатом там даже не пахло, обычные советские украшения. Не объяснил. Тогда просто сказал, что в нашей квартире будет жить только наша семья. Всё. Миша ушёл, сказав, что больше наши жизненные пути не пересекутся.

Он же казался таким адекватным парнем! Да мало ли чем выпившая мать перед собутыльниками хвасталась? Это что, повод для того, чтобы на чужую квартиру губу раскатать?

Приди он по-хорошему, попроси… Нет, всё равно бы отказали. Не для того работали, как проклятые, чтобы в коммуналке жить. Капец. Антиквариат. Нам помогли, значит, мы должны. Большей ерунды в жизни не слышала. Записано со слов Юлии Л.